"Дельфиния" - Одесский клуб авторской песни и поэзии

ЛЮДИ И ПЕСНИ

"ЛЮДИ и ПЕСНИ" №4(6)
Четвертый номер 2005 года, август

Содержание:

ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР

Александр Городницкий: «Родство по слову создает народ»
С А. Городницким беседовала И. Алексеева

– Как вы считаете, если авторы, пишут песни и не касаются этих проблем – это что, желание быть над схваткой?
– Их просто эти проблемы не волнуют, это не у меня, а у них надо спрашивать. Ведь, например, Тимур Шаов пишет об этом, и довольно резко. А о том, что сегодня авторская песня ушла в развлекаловку и в обсуждение мелких социальных проблем, я могу выразить только сожаление. Если авторская песня в 60-е годы была как острие шпаги в борьбе с несправедливостью – Галич, Высоцкий, Окуджава, Юлий Ким, то сейчас этого ничего нет, а раз ничего нет, то и уровень совсем не тот. О чем поют на Грушинском? – о чем угодно, а о серьезных проблемах не поют, значит, получается, что там это никому не интересно, жизнь сама по себе, а эти ребятки сами по себе… Мне такую песню слушать неинтересно.
– На каких фестивалях за последний год вам было действительно интересно, так, что не хотелось уезжать?
– Нет, по художественной части везде было неинтересно, никаких ярких имен на этих фестивалях, по существу, не было, потому что, если люди появляются, они появляются помимо фестивалей – тот же Григорий Донской, Олег Медведев из Забайкалья, Марик Мерман из штата Арканзас, хотя Марика Мермана мы сделали лауреатом на последнем Всесоюзном фестивале авторской песни в Таллине в 1988 году … а так, на фестивалях особо яркие авторы не появляются…
– А если говорить о науке, в каком она сейчас состоянии? Является ли это объектом ваших переживаний или вы довольны тем, что сейчас происходит в океанологии?
– Наука в России сейчас в плачевном состоянии, лишившись финансирования с распадом ВПК, она находится в состоянии стагнации. Молодежь разбежалась, я имею в виду фундаментальную науку, не прикладную. Сама организация – Академия наук является бюрократической, нежизнеспособной и полностью себя дискредитировавшей. Поэтому те реформы, которые сейчас собираются делать в науке, принципиально необходимы. Другое дело – как их делать, потому что у нас хотят как лучше, а получается, как всегда.
По существу, мы потеряли всю молодежь, молодежь бежит из науки, бежит из страны, и правильно делает! Потому что нет условий для жизни научных работников. Если ученый, доктор наук, профессор получает три тысячи рублей в месяц, как в нашем институте, а кандидат наук получает меньше двух, то о какой науке может идти речь… Люди не могут выжить на эту зарплату, им приходится заниматься еще чем-то другим или вообще бросить эту науку…
– Александр Моисеевич, что она все-таки для вас значит, авторская песня как жанр?
– Прежде всего нужно начать не с авторской песни, а с песни вообще, потому что человек рождается под звуки песни – колыбельной, и когда он уходит, тоже какая-то музыка звучит, и всю нашу жизнь так или иначе сопровождает какая-то музыка. И как написано у замечательного поэта Давида Самойлова, «и два беспамятства – начала и конца – меня обнимут музыкальным кругом». Для меня авторская песня, как и для каждого человека, началась еще в бессознательном возрасте, когда я впервые услышал, как надо мной поют колыбельную песню…
…Авторская песня должна отличаться от всех других песен, даже от эстрадных, как бы ни были хороши эстрадные песни. Потому что эстрада, это когда человек выходит на освещенную прожекторами сцену и через микрофоны общается с аудиторией, он там, а они здесь – это уже совсем другой вид искусства. А вот когда песня возникает просто так, у костра, за столом, в походе, в камере, в вагоне – вот тут уже есть потребность в душевном излиянии. Вот именно эта зыбкая грань и отличает для меня авторскую песню.
Нет такой специальности – барды, есть поэзия под музыку, а если нет поэзии, то ни гитара, ни саксофон, ни фортепиано, ничего в лучшую сторону не изменят и не спасут. Поэтому я не очень понимаю, что такое барды, если приличными мелодиями хотят затмить свои плохие тексты. Пусть лучше пишут на чужие стихи, но желательно хорошие. Вот, например, Берковский, Никитин, Дулов, Клячкин, Суханов и многие другие на классические стихи писали совершенно замечательные песни, вот это и есть авторская песня…
– Как вы считаете, с чем связана такая девальвация личности, куда потерялась личность? Мне кажется, последние 10 – 15 лет у людей какая-то растерянность перед жизнью, проявляется какое-то рабское отношение к жизни, ведь если человек свободен, он живет по своим законам и в камере, и в квартире, и в Кремле...
– Я абсолютно согласен с тем, что ты говоришь. Это общий кризис не только в авторской песне, это общий кризис личности. Как писал Андрей Вознесенский, "какое время на дворе, таков Мессия". А время на дворе как раз не очень благоприятное, не потому, что у нас такая тирания, какая была при Сталине, а потому, что обесценились какие-то человеческие ценности, вместо любви – секс (я не против секса, но он не заменяет любовь), в моде мыльные оперы, какая-то бездумность, тяжелый рок и так далее, то, что не соответствует полной глубине восприятия окружающего мира и человеческих отношений, ну и поэтому время не самое лучшее для душевных песен, как живут, так и поют…

в начало

АНСАМБЛЬ

«Поет Санкт-Петербург»

Ансамбль образовалcя в 2001году когда возникла идея записать альбом "Песни бардов ХХ века", в котором была бы отражена питерская точка зрения – какие песни и авторы должны в него войти. Изначально в ансамбле было шесть участников. Несмотря на то что профессии у всех абсолютно разные (Михаил и Николай окончили Политехнический институт, Валерий имеет экономическое образование, а Валерия и Алена – музыкальное), всех участников объединяет большая любовь к бардовской песне. К сожалению, концертные выступления ансамбля происходят значительно реже, чем хотелось бы. А вот студийной работой при всех сложностях заниматься все-таки удается.

в начало

СТРАНИЦА ПАМЯТИ

И так длинна, так коротка дорога…
Авторы: Александр Городницкий, Ирина Алексеева.

Виктор Берковский дал начало целой бардовской эпохе…
У него был безукоризненный вкус в литературе и музыке и феноменальный музыкальный слух. Как он чувствовал поэзию, какие стихи выбирал для своих песен – его выбор всегда был безошибочным. И во всех его песнях без исключения – оригинальная, яркая и сразу запоминающаяся мелодия. Таких композиторов больше нет…
И еще-Виктор Берковский был замечательным другом, поражавшим своей добротой и желанием бескорыстно помочь. Для нас, близких друзей Виктора, его безвременная смерть – горе…
Александр Городницкий

22 июля 2005 года ушел от нас Виктор Семенович Берковский
"И так длинна, так коротка дорога…" Помните, как он пел это слово -"коротка…", как будто каждую букву выпевал, ласкал губами каждую ноту. И так мало – сказать: точность интонации… Это мудрость таланта. Так, будто невзначай, в двух тактах высказать такую светлую любовь к жизни… Как трудно было ему в последние годы выходить на сцену, но песня звала, он выходил.
Он шел к микрофону, и каждый шаг, наверное, был как преодоление… И вот, первое касанье струны, первые звуки музыки – и все! Нет боли, прочь недуги, мы победим это горе, ведь есть песня, ее надо спеть – как выдохнуть, вытолкнуть из сердца – к людям. И он пел и совсем преображался, и мы вместе с ним…
Берковского называют непревзойденным мелодистом. И он действительно ушел непревзойденным…
Ирина Алексеева

в начало

МУЗЫКА В КИНО

«Я днем искал похожий выход…»
Авторы: Наталья Савельева, Федор Раззаков.

Сейчас трудно представить, что такое могло быть: билеты на Никитиных, в неограниченном количестве, на улице... Помню, мы с друзьями купили сразу шесть. Концерт проходил в Лужниках, на огромной площадке. Первое отделение – Никитины, второе – Александр Градский. Признаюсь, мэтра мы слушали с трудом. А Никитиных – с замирающим сердцем…
На первом же их концерте я и услышала о Шпаликове. Его уже восемь лет не было в живых – он погиб 1 ноября 1974 года. Поколение, рожденное в 60-х, ничего не знало о нем, кроме, пожалуй, фильма-легенды "Я шагаю по Москве" и, конечно же, песни "Палуба", сразу, с момента появления, ставшей народно-студенческой. В каком доме ее не пели? Слушая Никитиных – а они почти на каждом концерте пели новые песни на стихи Шпаликова, – мы открывали для себя этого удивительного человека, поэта, сценариста, который был и остался знаком времени, символом эпохи шестидесятников…
Трагическая и яркая книга о судьбе поколения шестидесятников, переживших свою эпоху, – не востребованного, не реализовавшегося до конца ни в искусстве, ни в жизни, еще не написана. Выжившие жили трудно. Пытались приспособиться. Снижали, чтобы не разбиться, набранную однажды высоту. Проходили через испытание признанием, славой, властью…
Незадолго до смерти Геннадий Шпаликов написал блестящий сценарий со страшным сюжетом "Девочка Надя, чего тебе надо?" и горькие строчки:

… Пустые улицы раскручивал
Один или рука к руке,
Но ничего не помню лучшего
Ночного выхода к реке.

Когда в заброшенном проезде
Открылись вместо тупика
Большие зимние созвездья
И незамерзшая река.

Все было празднично и тихо
И в небесах и на воде.
Я днем искал похожий выход
И не нашел его нигде.

   Он почти кричал: "Ровесники, не умирайте!" Предчувствовал свой ранний уход: "Ах, утону я в Западной Двине. Или погибну как-нибудь иначе…" Надеялся: "Я к вам травою прорасту…"
В нем сочетались легкость, свет, нежность, доверие к людям и усталость, неприкаянность, отчаяние. Работа находилась не всегда. Денег не хватало. Шпаликов пил. Отношения с женой Инной Гулая, красавицей, талантливой актрисой, были непростыми. Через шестнадцать лет после Шпаликова она тоже добровольно уйдет из жизни. Дочка Даша осталась без родителей.
   В один из съемочных дней Геннадий Шпаликов сидел в ресторане "София" и сочинял слова песни "А я иду, шагаю по Москве..." Музыка была написана Андреем Петровым, а стихи никак не получались. А они нужны были немедленно, поскольку в ближайшие дни должны были начаться съемки в метро и герой Никиты Михалкова должен был исполнять эту песню, поднимаясь по эскалатору.
Между тем в тот день Шпаликов пришел на съемочную площадку, чтобы... выпить. Он знал, что съемочной группе выдали зарплату, и хотел вместе с Данелией и оператором Вадимом Юсовым посидеть в ресторане. Увидев Шпаликова, Данелия поинтересовался: "Слова написал?" "Нет", – развел руками Шпаликов. "Тогда пиши", – приказал режиссер. "Что?" – Шпаликов не расслышал слов из-за шума машин на улице Горького. Тогда Данелия взял в руки мегафон и закричал чуть ли не на всю площадь Маяковского: "Слова, говорю, сочиняй!" "Первая строчка уже есть", – смиренно сообщил ему Шпаликов и продекламировал: "Я шагаю по Москве, как шагают по доске..." "Не пойдет, – замахал руками Данелия. – Эти стихи на музыку не ложатся. Сочиняй новые. Если не сочинишь, в ресторан не пойдем". Угроза подействовала на Шпаликова самым действенным образом, и он немедленно ушел в ресторан сочинять новые слова.
   Вернулся через несколько минут и начал декламировать во весь голос: «Я иду, шагаю по Москве, и я пройти еще смогу великий Тихий океан, и тундру, и тайгу». Данелия в ответ: «Лучше» А я... – Что «а я»? – не понял Шпаликов. По мелодии лучше: «А я иду, шагаю по Москве»! – Ну, пусть будет «А я», – согласился Шпаликов и отправился сочинять следующий куплет. За следующие полчаса он сочинил еще два.

в начало

ЮБИЛЕЙ

Борис Есипов: «Что значит быть самим собой?»
Автор: Ирина Алексеева

   8 августа 2005 года верному другу нашего журнала из города Самары Борису Алексеевичу Есипову исполнилось шестьдесят. Борис Алексеевич на Грушинском – ответственный за художественную часть фестиваля. От его самоотверженности зависит красота и насыщенность жизни песенных площадок на Поляне. И Борису Алексеевичу удается это необычное руководство…
Борис Есипов – доцент Самарского государственного аэрокосмического университета и необыкновенно музыкально одаренный человек…
   Когда пришла трагическая весть о гибели Валерия Грушина, Борису долго не верилось – все жила надежда, что друг вернется. Но когда стало ясно, что больше не будет его рядом, Борис Есипов написал замечательную песню, посвященную Валерию Грушину, – "Маленькую балладу о большом человеке". Больше тридцати лет прошло с тех пор, много песен написано о Грушине, но равных "Маленькой балладе..." нет…
   Борис Есипов – настоящий джазовый меломан, собравший уже немалую коллекцию записей. Когда мы открывали в нашем журнале рубрику "Jazzband", то я вспоминала о Есипове и думала о том, что уж ему-то наверняка это будет интересно… (И ведь это правильно – сверять свои поступки с мнением тех людей, кого безусловно уважаешь). Но любовь к "другой" музыке не мешает его преданности авторской песне…

в начало

ЮБИЛЕЙ

Владимир Туриянский

Судьба Владимира Львовича и его близких – это судьба нашей страны. Его отец был репрессирован в тридцатые и расстрелян, семья выслана из Москвы. Брат погиб на войне под Смоленском… Кем только не довелось смолоду работать Владимиру Львовичу: и рабочим в геологической партии, и радистом, и электромонтером. Но его всегда звала дорога и неизвестные просторы за горизонтом. Песни он начал писать с 1959 года, в основном на свои стихи.
Их хорошо петь в поезде дальнего следования, например Москва – Хабаровск... Колеса стучат да стучат на стыках рельс, как будто знают заданный автором ритм:

Я покинул порог,
Я прошел сто дорог
Сквозь широты и меридианы.

в начало

ЮБИЛЕЙ

Александр Мирзаян

   В одном из рассказов Уильяма Сарояна, чудесного американского писателя, я наткнулась на строчки о том, что, если у человека есть хоть капля армянской крови, он непременно эту каплю чувствует в себе, в какой бы дали от Армении он ни жил...
   Сам Алик, конечно, Гражданин Мира, но при этом, как мне кажется, его принадлежность к великому древнему народу дала ему очень многое и отразилась в нем, а от него идет к нам, его слушающим...
   Не так давно я во второй раз посмотрела потрясающий фильм "Арарат". Показывали его очень поздно, не то бы я непременно позвонила Алику. Это фильм о турецком геноциде армян. Горький, местами просто страшный. Но не будит он желания мстить. Мудрость и печаль в глазах главного героя, которого играет великий французский шансонье Шарль Азнавур – армянин по происхождению...
   Я помню годы, когда он был, без всяких преувеличений, властителем дум поколения. На его концерты ходили не просто слушать песни. Ходили слушать человека, который дерзал говорить про нашу гадскую жизнь правду – стихами Бродского и Сосноры, и своими тоже. Но была не только правда – для нее, возможно, хватило бы трех аккордов. Была потрясающая музыка, на ту пору для авторской песни просто-таки неуместная по виртуозности игры, по фантастическому драйву. Был, как сказали бы теперь, "харизматический" голос с уникальным тембром. Короче, было волшебство. Его ждали, и оно происходило на каждом концерте...

в начало

ЮБИЛЕЙ

Пропущенный юбилей
Автор: Надежда Сосновская

   В 2003 году исполнилось 15 лет со дня появления объединения московских бардов "Первый круг". В том, что день рождения не был отпразднован вовремя, виноваты мы сами, нам за это и отвечать…
   Первый круг" – это Александр Мирзаян, Виктор Луферов, Владимир Бережков, Владимир Капгер, Михаил Кочетков, Андрей Анпилов, Александр Смогул и я, единственная дама в этой развеселой компании...
   Каждый из нас вел то или иное сольное существование до "Первого круга", по-разному складывается у каждого из нас эта жизнь и теперь, но складывается. Резонно задать вопрос: а зачем понадобился "Первый круг"? Ведь большинство бардов никогда ни в какие объединения не входили и неплохо себя при этом чувствуют. Однако если взглянуть на историю авторской песни ретроспективно, то станет ясно, что компании авторов, друзей-единомышленников существовали и раньше. Юрий Визбор, Ада Якушева, Юлий Ким, Юрий Коваль, Сергей Никитин, Виктор Берковский, Валерий Тодоровский, Геннадий Шпаликов. "Девятнашки" у Тамары Комиссаровой. А чуть позже "Первого круга" – "32-е августа" и ярчайшая междугородная "АЗиЯ".
   В какой-то момент мне вдруг стало ясно: авторская песня не просто жанр, язык общения. И в компании объединяются те авторы, которые говорят не просто на одном языке, но и на одном диалекте. Вот по этому "диалектному" принципу, на мой взгляд, мы и собрались в свое время в "Первый круг". Понимание, уважение, приятие (пусть и не всегда безусловное) того, что пишет и поет твой товарищ, – это было одним из цементирующих моментов наших взаимоотношений.
   Наверное, именно наше языковое, семантическое родство, несмотря на всю, более чем очевидную, нашу разность, и вызывало желание не только давать сольные и сборные концерты, но и придумывать общие действа, в которых происходил как бы "обмен мнениями" на ту или иную тему. Да простятся нам "за давностию лет" наши не слишком умелые актерские поползновения, но и "Серебряный век", и "Облака плывут, облака", и "Сам генерал пожал мне руку дверью", и "Своих ушедших оживим" – все эти плоды совместных усилий взращивались с сердечной любовью друг к другу, к творчеству наших кумиров и с желанием приобщить к этой любви нашу публику. Как-то раз Володя Капгер сказал: "Пока живы хоть два "первокруговца", живи "Первый круг". Значит – жив. И дай Бог моим любимым братьям новых песен, покоя и света в доме. А когда-нибудь каждый из нас по-своему напишет эту историю, и тогда получится добрая, смешная и грустная книга, которую я буду часто снимать с полки и читать холодными зимними вечерами…

в начало

ФЕСТИВАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ

Ах, как хочется петь, ах, как хочется слушать,
Ах, как хочется жить и любить всех подряд.
Автор: Ирина Алексеева

В первые выходные июля на волжских берегах прошел, прошумел, отпраздновал 32-й Грушинский фестиваль…
Грушинский-2005… Под периодически налетающим дождем, с непрерывными песнями, с ощущением отступающего на несколько дней одиночества – это ли не праздник? И спасибо всем, кто помогает этому российскому чуду быть на свете. А это не просто. В этом году у фестиваля даже не нашлось генерального спонсора, а ведь денег на это действо нужно немало: инфраструктура палаточного стотысячного города, работа звуковой аппаратуры, освещение, охрана…
Фестиваль живет для нас, здесь есть, для кого петь бардам свои песни, здесь есть огромная востребованность авторской песни – у нее есть десятки тысяч слушателей, живущих несколько дней только ею, и все они (мы!) – вместе, рядом. И это общение с песней и друг с другом, тысячи палаток под дождем, звон гитар до рассвета… "Если эта радость тебе не в кайф, то какую надо тебе еще?" Пожалуй, у меня немало единомышленников.

в начало

ФЕСТИВАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ

Грушинская Bossa Nova
Автор: Любовь Павличенко

   Тканевая разноцветная башенка у сцены. Канделябр с горящими свечами. Тенистая площадка "Зазеркалья" … "Партер на траве" полон – границы королевства открыты для нас и музыкантов, придумавших этот вечер в честь самой светлой музыки ушедшего века – босановы. Мелодии океанских закатов и тепла звездной южной ночи…
   юриста Романа Ланкина, лауреата Груши – 2004, любовь к босанове заставила … выучить португальский и включить в программу не только босановы Жобима, но и русские образцы жанра авторства Игоря Иванова…
   Когда независимо друг от друга прибывшие на Грушу Иващенко и Ланкин, встретили Тимура Ведерникова, все решилось в секунду:
"А давайте сделаем вечер босановы?" – предложил Рома Ланкин. "А давайте!"…
"Bossa nova" в переводе с португальского – "новая вещь"…
   Новое о себе самих открыли в тот вечер все. Рома Ланкин, хороший исполнитель хороших песен русских бардов, оказался просто-таки выдающимся исполнителем песен бардов португальских, причем на языке оригинала. Гитарист-виртуоз Тимур Ведерников, помимо соло на гитаре и губной гармонике, заставил зазвучать кофейную баночку в такт шепоту португальских волн.
По-босановски свежи и легки, как океанские ветра, соло Саши Родовского, гитариста – открытия Груши, будто бы рожденного где-то в соседнем квартале с Жобимом…
   Голос самарской джазовой певицы Юлии Землянской – полнозвучный, с виртуозными обертонами, завораживающий… И "солнечный" баян Сергея Войтенко, и контрабас Ильи, поддерживающий фундамент легкого босановского "джема", ностальгия саксофона второго Ильи, плач-звон домры Антона…
   И всех скрепляет, обнимает обаяние голоса и пластики Алексея Иващенко. На краю сцены, свесив "боса нога", дразнят каскадом импровизаций Тимур и Саша…

в начало

ОТКРЫТИЯ

Юлия Зиганшина. Черемуховый дым над Грушинским костром – 2005.
Беседовала Любовь Павличенко

– Юля, где вы научились так потрясающе петь?
– Я уже седьмой год занимаюсь вокалом с чудесным педагогом по классическому Клавдией Захаровной Щербининой. Она, правда, сразу поняла, что мне нужно, что из меня не надо делать оперную певицу, да и не получится. Учит меня грамотно обращаться с голосом. А вообще пела я с самого раннего детства. Но по первому образованию я виолончелистка, закончила Казанское музыкальное училище, а потом еще Казанский университет как журналистка. Мне хотелось быть кем-то вроде музыкального обозревателя…
… Авторской песней я занималась давно, ведь я играла как виолончелистка в казанской группе "Уленшпигель". И в 1993 году я приезжала с ними, играла на Гитаре, правда, саму сцену я помню довольно смутно. И понимаю почему – когда мы вышли с "Уленшпигелем", нас было очень много, мне, как виолончелистке, нужнее был стул, а потом еще не хватило микрофона, и в этой суете Гору я так и не увидела (смеется) – "Слона-то я и не приметил".
– А сейчас каковы ощущения от выступления на Гитаре?
– От – там? Невероятно… Я, когда сидела, ждала своей очереди, просто глаз не могла от Горы оторвать, и когда вышла, то вот эти огни, уходящие в небо – ну, это что-то потрясающее…Какая-то сказка! Наверное, в мире ничего подобного нет, да? Это ощущение, когда ты один перед такой… Горой, с тысячами людей… Ты идешь и знаешь, что у тебя есть три минуты, за которые ты можешь сделать очень многое.
–А как вообще впечатление от Грушинского фестиваля?
– Я вообще-то не привыкла жить в таком режиме – мало сна, есть усталость, но и эйфория от того, что здесь происходит. Я не представляю, как можно такую массу людей организовать!

в начало

ОТКРЫТИЯ

Сергей Ткаченко: «Что-то в жизни есть от счастья, что-то в жизни есть от смеха…»
Беседовала Любовь Павличенко

– Моя тетя проработала на Чукотке 25 лет директором Дома культуры. Она-то и заразила меня рассказами об этом удивительном крае.
– Что же она такого рассказывала?
Ну, прежде всего о природе… Не знаю, просто было какое-то жгучее желание туда поехать. Но это невозможно рассказать – я когда сам туда приехал, все понял, и про природу, и про жизнь. Произошло это, когда мне было 24 года. Приехал я на Чукотку в октябре 1983 года, как водится, на один год, и вот уже живу здесь почти 21 год. И никакого желания возвращаться в Москву нет.
– Что же там все-таки этакого, на этой удивительной Чукотке?
– Это надо туда приехать. Сформулировать сложно. Ну, наверно, самое главное – это отношения между людьми, совершенно другие, нежели в Москве…
– Сергей, а вы-то сами когда бардовскую песню полюбили, с детства?
– Я много слышал от других, что они выросли на песнях Высоцкого. Но сам я вырос на песнях Михаила Ножкина. У меня еще отец с ним дружил, Ножкин часто был у нас в гостях. И я хорошо помню еще бобинные записи, которые звучали в нашем доме.
– Каково ощущать себя лауреатом?
– Вы знаете, я уже в таком возрасте, когда уже все воспринимается немного по-другому. Конечно, у меня была мечта выступить на Гитаре. Я и поехал-то, может, с тайной целью попытаться осуществить эту мечту. У нас был разговор с Витей Третьяковым – я сказал ему, что вот гляжу все постфестивальные передачи с концертом с Гитары – и ведь стоите на ней вы все одни и те же! А он мне так ворчливо: "Потому что вы никто не ездите!" Хорошо, говорю, я приеду.

в начало

ОТКРЫТИЯ

«Второй Канал». Ольга Васильева
Автор: Игорь Грызлов

Приятным подарком на фестивале «Второго канала», прошедшем в Серпуховском районе Московской области с 7 по 10 июля 2005 года, стала для меня лауреат этого года – исполнитель из Красноярска Ольга Васильева. Когда на конкурсном концерте было объявлено, что прозвучит "Молитва" Булата Окуджавы, я успел подумать: " Зачем брать для исполнения такую известную песню?" А через три минуты стало ясно, что эта девочка спела ее как никто раньше, и я уже думал: "И откуда она взялась с таким врожденным даром исполнителя авторских песен?" Абсолютно точное интонационное попадание, полная искренность и честность в пении -- это очень большая редкость в наше время. Вспомнился сразу Юрий Визбор, который, несомненно, был одним из лучших исполнителей и пропагандистом песен своих друзей. Сейчас, пожалуй, только Алексей Брунов является достойным продолжателем этих славных традиций исполнительского искусства. И вот такая радость открытия нового близкого тебе 20-летнего исполнителя.
– Какие песни и каких авторов ты поешь?
– Пою я очень мало. Есть песни, которые, когда я слышу, я сразу знаю, что буду их петь.
Для этого они должны проникнуть куда-то вглубь меня и стать моими. Один из самых близких для меня авторов – это Юрий Лорес. Пою Веру Матвееву, Новеллу Матвееву, Щербакова, Окуджаву. Визбора очень люблю, но почти не пою. Не получается пока.
– Ты ехала сюда, чтобы принять участие в конкурсе?
– Нет, у меня желание выступить на творческих мастерских появилось уже здесь, после того, как я посмотрела, как идет прослушивание, послушала гостевые концерты, посидела у фестивальных ночных костров. Мне стало интересно, пройду ли я в конкурсный концерт. Была уверена, что не пройду. Но критики было мало, мне сразу сказали, что с "Молитвой" я прохожу.
– Почему ты выбрала именно эту песню?
– Мне кажется, что я ее не просто пою. Здесь что-то другое. Она настолько мне близка, что не страшно с ней выходить на сцену.

в начало

ФЕСТИВАЛЬ

«Второй Канал»
Автор: Ирина Алексеева

Наутро в фестивальный лагерь подтянулась "команда в оранжевых футболках" -- сотрудники нашего журнала. И хотя организаторы не смогли выделить нам ни минуты для презентации журнала на главной сцене, общение с участниками фестиваля состоялось. И были для меня на "Втором канале" такие яркие минуты, которые не забудутся долго-долго. Был ночной костер, у которого пели Ольга Чикина и Сергей Труханов. Были добрые слова Евгения Аграновича о нашем журнале ("Ребята, какое прекрасное дело вы делаете, спасибо вам!"), – а я стояла перед ним – участником Великой Отечественной, живой легендой АП, и была счастлива, что просто вижу его. А мои руки (я держала номер со статьей Юрия Бирюкова о творчестве Евгения Аграновича) предательски дрожали… И дала о себе знать профессиональная гордость – ведь среди лауреатов "Второго канала"-2005 Алина Кудряшева, персонаж рубрики "Открытие" из номера 3(5) нашего журнала.

в начало

ГИТАРНАЯ ШКОЛА

Играем Городницкого.
Автор: Александр Костромин

   Знатоки понимающе усмехнутся, а для несведущих скажу: юмор ситуации состоит в том, что классик авторской песни сам на гитаре играть, в общем-то, не умеет. У кого-то в мемуарах Городницкий периода 1958 – 1959 годов описан как "молодой геолог из Ленинграда, который пел на один мотив свои песни, аккомпанируя себе ударами ладони по крышке стола"… В начале шестидесятых на "Крузенштерне" песни Городницкого звучали в сопровождении корабельного баяниста, старшины второй статьи Славы Агуреева. В это же время Городницкого стал петь Юрий Визбор – под гитару, именно в его исполнении многие песни разошлись по стране. Ленинградский клуб песни "Восток" стал главным поставщиком гитаристов-аккомпаниаторов для поющего поэта: Валентин Глазанов, Евгений Клячкин, Михаил Кане (постоянный аккомпаниатор с 1965 г.) – список мог бы занять весь объем этой статьи. И каждый гитарист становился своего рода соавтором музыкального решения песни… При подготовке книги "На материк" (М., «Вагант», 1999) мы проверяли нотные записи с помощью беспристрастного компьютера. Выяснилось, что автор точно слышит любое – мелодическое или ритмическое – отклонение от собственного, совершенно определенного замысла…
   Городницкий представляет в авторской песне пласт, наиболее приближенный к архаической дописьменной поэзии. Предметом авторского творчества является поэтический текст, интонационное произнесение которого фиксируется мелодией, на которую текст уложен – так называемая "музыкально-поэтическая интонация". При этом автор не скован ни знаниями, ни умениями в сфере музыкальной, творит, что называется, спонтанно. Вся музыкальная мысль изложена при этом в _мелодии_…
   Каким образом удается Городницкому сочинять неплохие иногда мелодии – это загадка. А "партию гитары" подобрать к ним – дело, хотя и творческое, но все же теоретически обоснованное, и называется оно "гармонизация мелодии". Состоит оно в подборе к данной мелодии аккордов, эту мелодию поддерживающих, подчеркивающих и украшающих.
   Мелодии и аккорды составляют некоторое диалектическое единство. В физическом смысле аккорды входят в состав большинства музыкальных _звуков_, производимых колеблющимся физическим телом: будь то струна, язычок или столб воздуха, все равно 4, 5, 6 и 7 обертона звучат в суммарном колебании одновременно с основным тоном, образуя доминантсептаккорд. Слава Богу, сознание этого воспринять, как правило, не успевает.

в начало

ЛИЧНОСТЬ

Цунами и мы
С Борисом Левиным беседовала Ирина Алексеева

– Меня привлекло цунами тем, что это малоизвестное тогда было, малоисследованное загадочное явление природы. Им я занялся в 71–72-м годах, это было всего лишь спустя двадцать лет после цунами на Камчатке, произошедшем в 52-м году. Эта область науки тогда только набирала обороты. Тогда все цунамисты в нашей стране, да и за рубежом знали друг друга, нас было немного, да и теперь мы все друг друга знаем. Явление это очень интересное, его физика близка к физике порохового взрыва. Волна цунами отличается от обычной морской волны распространением и накатом на берег.
– У цунами больше энергии?
– Не только этим. У нее гигантская энергия и огромная длина. Расстояние между максимумом и понижением очень большое. Период волны цунами, то есть расстояние между гребнями, около двадцати минут. Человеку даже трудно ее воспринимать как волну – видишь надвигающийся поток, которому нет конца… Такие же волны порохового и ядерного взрывов, у них тоже большая длина. Вот, поскольку это интересное физическое явление, я им заинтересовался. Станция, которую я принял на Курилах, называлась сейсмоцунами-станция. Она несла «срочную службу» по слежению за появлением цунами. Поэтому мне довелось с цунами познакомиться очень плотно – «в производственных условиях». Задача заключалась в следующем: если сейсмолог заметит по приборам близкий очаг землетрясения или дальний, но такой, что возможно возникновение цунами, то он должен быстро определить вероятность появления этой волны и передать по телеграфу тревожное сообщение гидрометеорологическим службам. В это время станцию уже может прилично трясти, со стола все валится, с потолка сыплется, но надо сохранять олимпийское спокойствие и обсчитывать сейсмограмму.

в начало

ГАЙД-ПАРК

Так будем петь или читать?
Автор: Роллан Шипов

… Один из классиков бардовской песни Юлий Ким как-то сам сказал о своей песне "Хорошее настроение", что ее невозможно читать. Действительно, ну как это можно прочесть:

Ой как хорошо, хоть песню пой -
Тра-ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля!
Ах, до чего ж я весел, до чего мил,
До чего ж я мил и до чего весел!
А причины нету никакой...
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля!
Говорят, что мир без песен пресен.

А песня замечательная! Слушается и поется, что называется, на одном дыхании!..
…Плохо читается? Зато как поется! И подобных примеров в авторской песне множество.
Но оказывается, что в авторской песне можно найти примеры и таких песен, которые вообще не удается "выложить на бумагу". То есть с их пением все нормально, а с изображением текста на бумаге, то есть с превращением их в "стихи для чтения" – большие проблемы…
   Вот, например, шутливая песня "Французская история" минского автора Бориса Вайханского, построенная на нагромождении французских слов и русских слов преимущественно французского происхождения:

Вот Вам рука – идемте в казино.
Там плещется янтарное вино.
Надеюсь, Вы танцуете фокстрот?
И в остальном, надеюсь, Вы все тот?..
…же
...тэм! Же тэм! Же тэм, Симон!
Припомни старый Льежский пансион!" -
"Же тэм! Же тэм! Же тэм! Же тэм, Люси!
И "Лунный свет" Клода Дебюсси..."

   Как изобразить висящее между строфами слово "же"? С одной стороны, оно как бы принадлежит последней строке первой строфы: "Вы все тот же?", хотя при этом нарушается поэтический размер стихотворения и теряется рифма. При этом слово "же" является частицей. С другой стороны, это вовсе не русская частица, а французское слово "Же" (в переводе "Я") из первой строки второй строфы.
   А вот иной пример, когда песня при попытке ее чтения вообще теряет смысл. Обратимся к третьей строфе знаменитой песни Александра Дулова на стихи Марии Черкасовой "Наш разговор":

А серебри...
а серебристая река,
Вокруг река
Ложится плавною канвою,
Вплетаешь в струны облака
И волны ласковой рукою.

В русском языке слово "серебри" является повелительным наклонением от глагола "серебрить", и другого смысла не имеет. Но тогда написанное стихотворение не имеет никакого смысла: непонятно, кто, кому и что приказывает серебрить. При пении же этого стихотворения не возникает никаких проблем: "а серебри" – это просто начало второй строки, и в песне просто исполняется повтор ее начала, что слушателю помогает определить музыка. Эта бессмысленная с точки зрения стихосложения строфа является, пожалуй, самой поэтической в этой песне!
Разумеется, в авторской песне немало произведений, написанных на "хорошие стихи, предназначенные для чтения". Достаточно отметить, что целое ее направление называется поэтической песней. Мои заметки направлены не против хороших песен этого стиля, а против вульгаризации авторской песни, против ее идентификации как чисто литературного явления, адекватного стихосложению. Роль музыки в авторской песне не просто огромна, но и чудесна!

в начало

ПЕСНЯ БЕЗ ГРАНИЦ

Ну и как там, за океаном?
Автор: Игорь Каримов

…Несколько маленьких удивлений ("на свежий глаз"):
– соль и сахар одного помола, мелкие – можно перепутать;
– напряжение повсюду не 220 В, а 110 в, розетки плоские, наши зарядные устройства к ним не подходят;
– температуру измеряют по Фаренгейту, 80 градусов – это нормально;
– табличек "по газонам не ходить" нет, ходи и лежи где хочешь;
– крупные покупки делаются не в кредит, а через банк: так солиднее звучит;
– правая полоса на дороге всегда свободна: это обочина;
– парковка – это святое;
– во многих ресторанах и ресторанчиках водку приносят с собой, и хозяева это приветствуют: лицензия на продажу спиртного стоит дорого, зато заказы на "сопровождение" увеличиваются;
– русские, живущие там, вместо "пробка на дороге" говорят "трафик на дороге". А тент над костром называют "тарп";
– мат в русскоязычной среде очень распространен: они так кайфуют – ностальгируя…

Кто бы мог подумать 40 лет назад, когда мы проводили первые слеты, что слеты КСП будут проходить аж в самой Америке? Да если б я тогда такое сказал, меня бы уж точно сочли за сумасшедшего.
Удивительный все-таки феномен – эта бардовская песня. Ничто другое не смогло вот так объединить русских людей в разных странах мира. Никто не смог привести мне пример подобного объединяющего начала, собирающего такое количество русских людей в иной стране уже который год.
Мое впечатление о 14-м слете на Восточном побережье США?
Я в восторге!
Все было очень хорошо. Кроме погоды: уж очень душно. Надо было приезжать не в июне, а осенью, на следующий слет.
Ну а теперь все подробненько и детально…

Насколько в мире все изменилось в техническом плане за эти десятки лет, говорить не надо: прогресс шагнул далеко вперед. В результате:
– У нас была громоздкая обзвонка по телефону и никак иначе, а у них связь, оповещение и даже продажа билетов – все исключительно по Интернету.
– У нас тогда были катушечные магнитофоны, о кассетных только мечтали, а сейчас – DVD.
– У нас если пила, так только ручная, об аккумуляторной "Дружбе" и не догадывались. А у них – совершенно необыкновенные универсальные пилы, которые пилят буквально все.
– Освещение у нас было – свечно-солярочное, а здесь – газовые фонари и у каждой стоянки сеть на 110 вольт.
– Вместо бревен у всех собственные кресла.
– Раньше рация могла быть только у шпионов, а сейчас у каждого сотовый телефон.
– Палатки были только брезентовые, тент и то был большой редкостью, а сейчас – не палатки, а дворцы.
– В те далекие времена ЭВМ – это были машины, занимающие огромные залы, и то только в некоторых ведущих НИИ, а сейчас у многих даже на слете ноутбуки.
– Мы воду для питья брали в ручье, ну, в крайнем случае, из подвезенных цистерн, а здесь почти к каждой стоянке подведен водопровод.
А впрочем, чему я удивляюсь? Те наши слеты – это же прошлый век, уже ставший историей, да и к тому же были они в СССР, в стране, которой уже нет, а здесь – США, страна, где прогресс шагнул так за эти 30 лет, что нам и не снилось. Без изменения остались гитара и хорошие люди. И, конечно же, ПЕСНЯ, наша самодеятельная, авторская, бардовская, которая как объединяла, так и объединяет русских людей, будь то в России, будь то в Америке…

в начало

ГОРОДСКОЙ РОМАНС

«Я не могу без любви…»
Автор: Александр Майсюк

   Борис Иванович Фомин родился 2 апреля 1900 года в С.-Петербурге в благополучной дворянской семье. Его отец Иван Яковлевич был важным лицом в Государственном военном контроле. Генерал хотел, чтобы Борис пошел по юридической или хотя бы по военной части, но мальчишка с ранних лет прирос к музыке. В четыре года он уже с блеском играет на аккордеоне. В восемь лет начинаются занятия на фортепиано, потом уроки у знаменитого профессора петербургской консерватории Анны Есиповой (у которой учился и Сергей Прокофьев), а в 1915 году становится полноправным консерваторским студентом…
   После революции, приняв новую власть, Иван Яковлевич Фомин в марте 1918 года переезжает в пятикомнатную московскую квартиру на Чистых прудах (ул. Жуковского, 9) вместе с сыном… Борис находит работу в московском театре "Летучая мышь". В январе 1919 года в составе концертной бригады отправляется на Туркестанский фронт. Он незаменим: великолепная игра на фортепьяно, гитаре, аккордеоне. Поет приятным тенором, танцует, "бьет чечетку", рассказчик, юморист, поэт. Возвращается в Москву в начале 1920 года…
   В доме Сергея Небольсина, приятеля и однокурсника его отца по университету, его подстерегает судьба. Жена Сергея, цыганка из рода Масальских, необыкновенная красавица. Когда-то молодой юрист Сергей Небольсин влюбился в нее и выкупил из хора. За долгую жизнь родилось пять сыновей и дочь Мария, похожая на мать. Ее называли Моро. Борис влюбился – глубоко и страстно. Сочиняет романс "Три маленьких розы".
Е. и В. Уколовы, авторы прекрасной биографии Бориса Фомина "Счастливый неудачник" (М., изд. МАИ, 2000), полагают, что именно "общение с Масальскими, любовь к Моро усиливали интерес Фомина к цыганской музыке…
   Моро не спешила ответить Борису теми же чувствами. Однажды он пришел к Небольсиным, в их квартиру на Арбате. Как всегда, пели – пела Моро, пела мама Мария Федоровна. Домой возвращался поздно. В голове крутился романс Оппеля "Забыли вы". И вдруг – новая мелодия, размеренная и протяжная, с привкусом горечи и неразделенной страсти, на уже знакомые слова: "Только раз бывают в жизни встречи, только раз судьбою рвется нить, только раз в холодный зимний вечер мне так хочется любить…" Жаль только, что на эти слова уже существует музыка И. Кагана! Надо попросить автора текста, поэта Павла Германа о новых стихах к новой мелодии. Однако Павел Герман, просто разрешил Фомину использовать старые. Фомин передал новый романс певице Изабелле Юрьевой. "Пришел ко мне домой композитор Борис Фомин. Сел за рояль, сыграл. Очень лиричный, красивый романс "Только раз бывают в жизни встречи". И когда я запела его, он имел колоссальный успех!"…
   Первое издание романса "Дорогой длинною" с текстом Константина Подревского вышло в 1925 году с портретом Тамары Церетели. Тираж – 10 000 экземпляров. Сочинен романс был годом раньше. В доме на Басманной, 10, в квартире Е. Касаткиной и А.И. Пятницкого отделывалась мелодия, шлифовались слова. Существовал первоначальный фоминский вариант. В нем говорилось о любовных муках, об одолевавшей болезни и неудавшейся судьбе. Уж не этот ли текст пел А. Вертинский: "Так живя без радости, без скуки, помню я ушедшие года,/ и твои серебряные руки в тройке, улетевшей навсегда…" Кое-что из фоминского текста, по мнению Е. и В. Уколовых, осталось в тексте К. Подревского, и прежде всего слова припева:

Дорогой длинною и ночкой лунною
И с песней той, что вдаль летит, звеня,
И с той старинною, с той семиструнною,
Что по ночам так мучила меня…

   В 1926 году Фомин гастролирует с Тамарой Церетели. Он аккомпанирует Антонине Еремеевой. "Борька везде был желанным. Миллион обаяния. Безалаберный, вечно в движении, суматошный, оптимист, жизнелюб. Пианист и аккомпаниатор он был бесподобный. Однако каждый день мне приходилось его искать в духанах. Вечером концерт, надо репетировать, а он убежал, где-то сидит, курит, играет в преферанс..."
   В 1924 году Фомин венчается с любимой Моро. Через год рождается сын – Кирюша. Фомин вдохновлен, счастлив. Но оказывается, что у него – туберкулез. Похоже, он заболел где-то на Туркестанском фронте. А может быть, дело было в образе его жизни – он тратил свои силы безмерно, не считаясь с возможностями организма…
Кирюша умирает в трехлетнем возрасте, вместе с ним умирает и любовь. Борис и Моро расстаются. Однако без любви Борис не может. "Я должен быть влюблен, тогда у меня музыка пойдет". Женщины обожают его.
   Весной 1929 года в Ленинграде проходит Всероссийская музыкальная конференция. Запрещается исполнение и издание романсов. На эстраде наступает затишье. Во всю бушует запретительная система Главреперткома. Весь репертуар поделен на 4 группы. В разряд "Г", контрреволюционный, попали почти все романсы Фомина, любимые публикой. Композитор оказывается за бортом официальной музыкальной жизни. Клеймо упадочного, кабацкого композитора липнет к нему надолго, на всю его короткую жизнь. Как странно сегодня слышать об этом! Как дико выглядит сегодня это бездарное политическое управление искусством, талантом, судьбами людей! Насколько хитрыми, тупыми и невежественными оказались все эти ушедшие в небытие "строители народного счастья"!…

в начало

JAZZBAND

Вторая странность джаза.
Ведущий рубрики – лауреат Букеровской премии писатель Михаил Бутов

Как укоренение джаза связано с грамзаписью, так и его иссякание связано, по крайней мере, хронологически, с исчерпанностью концептуальных возможностей аналоговой звукозаписи. Хотя в целом масштабная многоканальность, для рок-музыкантов уже в середине шестидесятых превратившаяся в важнейший инструмент, для джаза оказалась чересчур тяжеловесной, все же она добавила джазменам в период джаз-рока новой энергии, сообщила сильный и благотворный творческий импульс. Цифровые и спешно последовавшие за ними компьютерные новшества джазу не дали уже практически ничего…
…Главное, что привнесли с собой компьютеры, и что стало основой электронной музыки компьютерного века это петельно-сэмплерная технология: то есть, возможность строить музыку, при помощи соответствующих приемов и компьютерных программ, методом множественных наслоений из готовых коротких звуковых фрагментов, которые чаще всего запускаются " в петлю" на многократное повторение. В сущности, это развитие в направлении тотальности ди-джейской техники микса. Конечно, джазистам хочется быть актуальными, востребованными, не отставать от жизни. И сегодня многие джазовые музыканты пытаются работать с сэмплерами, играть вместе с ди-джеями (тут, во всяком случае, для американских негритянских исполнителей, есть и важный вообще для черных расово-социальный момент: рэп и ди-джейская музыка сегодня на острие именно как "черные" культурные идентификаторы; когда-то эту роль выполнял джаз или его хотели представить выполняющим ее, но то время давно позади). Только мне думается, идея микса как таковая противоречит самой сущности джаза. Когда смешать можно все со всем, каждая составляющая сама по себе резко теряет ценность. Максимум, что требуется для микса от этих составляющих – это какой-то единственный, самый яркий, сразу же привлекающий внимание момент, чтобы можно было его повторять время от времени. И как вписать сюда, не убивая, джаз, так или иначе всегда ориентированный на протяженное, последовательное развертывание. Сама пульсация этой музыки, возникающая из слишком равномерного повторения ритмических фрагментов, сколь мелко ни дроби ее еще для разнообразия наложениями, как ни имитируй, сдвигая линии, живую джазовую полиритмию, все же не приспособлена к тому, чтобы соединять ее со сколько-нибудь продолжительной, развивающейся во времени фразой, высказыванием. Все здесь обязано кольцеваться. И чем быстрее, тем лучше. Почти предел фразовой длины – здесь восемь тактов, да и то при существенном подобии двух половин по четыре, как во фрагменте арии из бородинского "Князя Игоря", которая несколько лет стала популярна в сочетании с рэперскими речевками и хип-хоповым аккомпанементом. Из всех джазменов, которые пытаются экспериментировать с сэмплерными ритмическими паттернами, "грувами", и при этом не желают все же замыкаться в монотонном повторении двух-трех звуков, лучше всего получается у тех, кто играет современный импровизационный фанк (я бы прежде всего назвал здесь великолепного гитариста Джона Скофилда) (тр. 26), который изначально предполагает эдакую раздробленность импровизационных линий, составление их из коротких, в две-три ноты, звуковых комбинаций. Думаю, эта импровизационная манера многим знакома по поздним работам Майлса Дэвиса (тр. 27).
С позиций культуры микса совершенно не читается, например, одна известная джазовая история, почти легенда о том, как однажды, в 1939 году, чемпиону свинга Бенни Гудмена предложили прослушать совершенно "неформатного" по всем параметрам молодого гитариста Чарли Крисчена; Крисчен так выглядел и так был одет, что Гудмен сразу же сказал ему "до свидания", однако гитариста чуть ли не обманом все-таки подсадили поиграть с гудменовским ансамблем, и, услышав, увидев музыканта в деле, Гудмен так воодушевился, что одну-единственную пьесу "Rose Room" они с Крисченом и ансамблем играли 48 минут! Во-первых, будет не вполне ясно, что здесь такого удивительного, ведь микс по определению безразмерен. Во-вторых, просто нельзя понять, что там вообще между музыкантами происходило, потому как то возникающее в джазе напряженное, энергичное отношение между музыкальными высказываниями исполнителей в культуре микса вообще не имеет соответствия.

в начало

ДРУГИЕ

«АукцЫон»
Автор: Антон Бардин

   Плохо с орфографией? Поверьте, нет! С русским языком у музыкантов все в порядке. Это так называемая "фишка", которая должна быть у каждой группы.
   Без этого никуда. Слишком уж много развелось звезд на сцене, которые просто хорошо поют и играют.
Название группы писалось вначале в соответствии с законами правописания.
   Название изменилось абсолютно случайно. На очередном концерте в Санкт-Петербурге один из организаторов написал название через букву "ы". Это понравилось музыкантам, и они решили оставить название немного изуродованным просто ради шутки…
…в "стране АукцЫон" живет один не очень молодой, но не стареющий сердцем гражданин. Его зовут Олег Гаркуша. Человек, который является лицом группы.
   Некий шоумен и человек-оркестр, умудряющийся одновременно танцевать, бить в бубен, визжать, подпевать и создавать атмосферу праздника. С первого взгляда кажется, что Олег немного не в себе. Необычные костюмы на его непропорциональном теле кажутся нелепыми. Короче говоря, на представлении "АукцЫона" создается впечатление, что ты на концерте самодеятельности районной психиатрической больницы. Дмитрий Озерский, например, музицирует на сцене и пьет кефир из пакета. Выглядит это очень забавно. Навороченная, неординарная музыка и поведение музыкантов заставляют либо с удивлением смотреть на сцену, либо прыгать и танцевать, не обращая внимания на мнения окружающих.

в начало

КОНТАКТЫ

Одесский клуб авторской песни и поэзии «Дельфиния»

e-mail odessabard@narod.ru

ЖУРНАЛ "ЛЮДИ И ПЕСНИ"

НАШИ ДРУЗЬЯ